Владислав Петкович Дис

Может спит…

Я утром забыл стихотворение уникальное,
Из сна, которое слышал всю ночь бубня.
Его уловить я напрасно старался в течение дня,
Оно было счастьем несбыточным для меня.
Я утром забыл стихотворение уникальное.

Во сне своём я не вникал во власть пробуждения,
В то, что Земле нужны Солнце, утро и яркий восход.
Звёзды, сбросив одежды белые, оставят свой хоровод.
Луна, побледнев, в ночь удалится, оставив небесный свод.
Во сне своём я не вникал во власть пробуждения.

Теперь я едва могу сообщить, что было в том сне,
В нём были, распахнутые небеса и чьи-то глаза…
Лицо, неясно какое, может детское, не высказать…
Затасканный стих, давнишние звёзды, не могу связать...
Теперь я едва могу сообщить, что было в том сне.

И больше не помню ничего, ни глаз тех тихих:
Как будто в тумане, всё то, что вокруг находилось,
Или эти глаза, вся душа моя, словно закрылась,
Ни арии, ничего другого, что ночью мне снилось…
И больше не помню ничего, ни глаз тех тихих.

Но я ожидаю, в уповании только я ощущаю.
Глаза надо мною стоят, будто образа,
Где-то водят они, а где-то прольётся слеза.
Увидеть, как действую я появляются те глаза.
Но я ожидаю, в уповании только я ощущаю.

Когда приходят ко мне эти глаза, тогда я вижу
И них, и любовь, и этот прекрасный путь счастья.
Я вижу её лицо, где не существует ненастья,
Я вижу её во сне, почему же она там не гостья.
Когда приходят ко мне эти глаза, тогда я вижу.

Её голова с короной волос и цветком в волосах,
Её взгляд, из цветов на меня смотрящий,
Видящий, чувствующий и говорящий.
Позволит мне отдых и нежности свет дарящий,
Её голова с короной волос и цветком в волосах.

Теперь нет у меня желанной, её голоса я не знаю.
Я не знаю точки, где она живёт и где почивает.
Я не знаю зачем и сон и явь её от меня закрывают,
Возможно, она умерла, и могила уныло её ласкает.
Теперь нет у меня желанной, её голоса я не знаю.

А может быть спит с глазами миролюбивыми,
Подо сном глубоким кроется в ней теплота,
С нею спит её исключительная красота.
Придёт ко мне после этого сна щепоточка шёпота.
Она может спит с глазами миролюбивыми.

Красота

Это явленье действительно происходило
Там, где уже не найдёшь ты старых руин,
Где ночь забытья спрятала всё, что было
Кроме покойных людей и новых морщин.
То, что, порой невозможно сказать словами
Витает, как умерших дух над головами.

Это явленье, наверное, из минувших лет,
Не из нашей страны, а со звезды какой-то,
Нет у неё могилы, она не оставила след,
Звезда Путеводная память хранит, это скрыто,
Она, как мечта людская, что лишь раз появится
И от того, что было, нам никак не избавиться.

Не знаю о том, не знаю. Но когда наступает вечер
На красное солнце и день светлый, словно туман,
В каждый угол чёрную ночь, придвигая, ветер
Взгляд твой ограничит и всё затемнит обман,
Чувствую я, что услышу тогда, будто утренняя роса,
Усопших возникнут слова и соловьёв голоса.

Несёт неживые слова. Я испытываю тогда,
Что мгла глядит на меня налитыми глазами
Тех, которые не погрузятся в сон никогда,
Чьи души не смыть потоками и слезами.
Пропасть глядит на меня сейчас
Из холодных туч и тусклых глаз.

Наверное, ворота не закрываются на засов
На могиле мира, в усыпальнице спящих земель,
Чтоб поднялись погибшие дни из мёртвых часов
И непробудное время бы было, как конечная цель.
Я плавно перемещаюсь всё глубже в мир иной,
Я чувствую, прошлое обдаёт меня тишиной.

Я вижу звезду и конец её существованья,
Вижу мощную тень, что над нею кружит.
Звезду, как вздох из могилы и молчанье…
Может, она за ней холодной, тужит,
А может, она говорит с неким запалом,
О том, что быльём порасло, о бывалом.

Она говорит о прошлом. И я слушаю как,
Смерть повсюду идёт, завоевывая планету,
Гасит всю жизнь упорно и чёрство так
Поразив навсегда, призывая жизнь к ответу.
Шаг её звучен: она всё собою заполонила
И владеет Землёй, и покоряет могилу.

Тот холм

На том холме, что над нашей жизнью склонился,
Я выискивал землю, где счастья найдёшь скакунов
И шёл в кругу красоты, желательно чтоб научился
Дойти до страны цветов из племени ярких снов.

И я поднимался выше, преодолев все препоны.
Мне казалось, что ты на самой большой вершине,
И чтобы вязать венки, отбирала раскрывшиеся бутоны,
Ты вся в аромате душистых цветов, подобно богине.

Но очертание это мраком густым покрыто всегда,
Оно остаётся, как памятник пережитых обманов.
Я к нему прихожу, как птица, упавшая из гнезда.
Как муж, к любимой своей, прикрываясь туманом.

Оргии

Мы пьём, немного никчёмные люди
И полутёмный свет, пьём без стона.
Тоскливо, без радости, хотя наши груди
Алчут раскрывшегося цветка бутона.

Звуки скрипки, вино, касание женщин,
Что обеспечивают обильный нам пир.
Но повсюду лишь тени мёртвых времен,
Смерть прибрала к себе этот мир.

Музыка с песней нам дарят только старые стоны,
Они за собой оставляют лишь панихиды след.
Наши скрещенные руки к стенаниям склонны,
На жизни ярких одежд и в помине нет.

Оно гостит в одиночестве, как и в тиши,
Страха послание.
Нет лекарств. Оно здесь всегда, ощутить спеши
Его ледяное дыхание.

В игре, в поцелуях мы яростно ищем
Отображения, сна.
Мы плачем, что мёртвым в аду стало тесно,
И его не существует дна.

Ведь каждый из нас живёт в гробнице своей,
Но не желает осмыслить это.
Ни своих дней, ни мёртвых прямые пути,
Ни судьбы на окраине мира где-то.

Так за бокалом узнали мы тайну,
Что не подвластна людскому уму.
Она останется между нами, зная истину,
Мы не расскажем её больше никому.

Мы пьём, немного никчёмные люди
Радость не может проснуться без стона.
Безрадостно пьём и тоскливо ведь наши груди
Почувствуют только опавшие листья бутона.

Старые стихи

Позади постоит много ночей и лет,
Много дней и часов немого отчаяния,
Болей, стыда, греха и печали след
Любви и злости, мечты и раскаяния.

Ничему не ведётся здесь пересчёт
И за спиной всё разбросано широко,
Пока время минувшего не истечёт,
Оно носит меня без возражений и легко.

У меня возиться нет сил с тем, что ушло,
Защищать, сохранять, на будущее отложить…
Взглянув на то, что сегодня и раньше произошло
Мне уже ничего в нашем мире не принадлежит.

Как ветер, взгляд, тьма, как пена и облака -
Это осталось во мне только в виде картинок.
Отдельные дни и ночи… У бывшего весельчака
В памяти лишь отголоски в форме поминок.

Но когда мысль с памятью посмеются,
Откуда они появились и куда поведут?
Они исчезают или со мной остаются?
Может картины прежней жизни уйдут?

Так куда я иду, я иду или это обман?
Кто сживает со света меня, кого я ношу в себе?
За мной расположено, то, чего нет, а впереди
Мёртвого прошлого жизни капкан.
И видно, как будущее медленно пропадает,
В минувшее падая и исчезая в борьбе.